Из всех животных для меня яснее всего значение собаки. Я не знаю, является ли собака символом пре¬ 161 ступника вообще, но символом некоего типа преступника она служит. Здесь приходится, конечно, выяснить сущность пре¬ ступника. Преступник - тот человек, грехопадение которого постоянно продолжается и усиливается, и который не делает никаких попыток уйти от греха. Радость земной жизни для него превыше всего, и он также единственный человек, который не чувствует себя несчастным - хотя, в сущности, как показывают его поступки - он, несо¬ мненно, самый несчастный человек. Добрый человек умирает, рождается, но всю жизнь чувствует он тяжесть своей виновности и не имеет ос¬ нования для самодовольства или высокомерия. Всю свою жизнь он употребляет на то, чтобы из несвободы перейти к свободе; в этом - смысл его жизни. У преступника, наоборот, нет этой воли к ценности; в нем происходит беспрерывная дезорганизация вплоть до его смерти, он распадается на части и превращается в конце концов в материальные атомы: такой человек действительно уми¬ рает.

Добавлено в 12:01:34

Преступник всю свою жизнь живет без «единства сознания, без всеобъединяющего «я», которое знает все, что оно делает, и во всем дает себе отчет; преступник распадается (совершаемые им преступления служат для него последним средством, предохраняющим его от рас¬ пада). У преступника нет стремления к ценности, или, что то же самое, нет воли, он постепенно превращается в ничто, опускается во тьму, становится беспомощным. Человек становится преступником в силу непонятного самопроизвольного акта отказа от индивидуальной цен¬ ности*. Суждение есть феномен воли; преступник не * Он именно поэтому ждет смертного приговора, смутно чувствует, что заслуживает его, потому что никогда не желал стать ценным, т. е. онтологической реальностью. 162 рассуждает, и с познанием у него нет ничего общего, у него отсутствует также интеллектуальная совесть. Су¬ дить - значит оценивать: преступник не оценивает, в том числе не оценивает и себя, так как не стремится к какому-нибудь ♦я», которое стояло бы над его психи¬ ческими процессами; он лишен самонаблюдательности и живет бессознательно. Так как он ничего не оценивает, ничего не критикует, то так он поступает и по отношению к себе; он отказался от свободы суждения; и поэтому каждый преступник ждет своего приговора, приговора над собой, со стороны другого-, он принимает всякий приговор, который ему выносят, даже против смертного приговора его психика не восстает: он отказался от высшей жизни, от мерила справедливости и несправед¬ ливости по отношению к нему и вообще.

Добавлено в 12:02:05

Он испытывает животный страх перед непосредственно предстоящей фи¬ зической смертью и будет думать о том, чтобы уйти от нее, но не из убеждения в несправедливости судей. Так как преступник отказывается от всякой воли, то он всегда является фаталистом, а действительный фата¬ лист - всегда преступник (конечно, часто не сознавая этого; преступник никогда даже не знает, что он пре¬ ступник; он это только смутно чувствует). Отсюда понятно, почему преступник ждет своего приговора со стороны других; его отказ от свободной воли равносилен отказу от автономии-, он пользуется самим собой, как средством к цели. Если бы у него была воля, то он не был бы так связан судьбой. Этот фатализм преступника есть только специальный случай того отношения, которое дает самая общая де¬ финиция зла с точки зрения логики и теории познания: постоянного влечения к абсолютному функционализму или постоянного ему подчинения. Этична воля к свободе, а воля к свободе есть свободная воля. Свободу нужно дефинировать, как независимость от других переменных, 163 прекращение чужого влияния, конец пассивности, начало активности и спонтанности. Преступник есть человек, который стремится к общему (также и для себя), кау¬ зальному воссоединению вещей и осуществляет его. По¬ этому он так легко приходит в ужас от всякого шума и яркого света; он больше ничего не видит, ничего не слышит, ничего не воспринимает, у него нет сознания о том месте, где он находится, и о времени, когда это происходит; у него недостает временного и пространст¬ венного представления о моменте, потому что он не стоит над ним, а, наоборот, подчинен ему. С людьми у него те же отношения, что и с вещами, он с ними связан, от них функционально зависит: или как их властелин, или как их раб. Это два мыслимых вида функционализма; или ты должен изменяться, потому что изменяюсь я, или я должен изменяться, потому что изменяешься ты. Преступник предоставляет мало свободы другому человеку, другой вещи, так же, как и себе.

Добавлено в 12:02:28

В первом случае мы имеем дело с типом деспота, во втором с типом раба. Деспот, конечно, может с полным правом быть рассматриваем как вид раба, а раб как вид деспота: так оно и должно быть, потому что если х - /(у), то и у ” /(х). Присутствие ближнего вынуждает деспота к завоеванию, раба к подчинению. Деспот поэтому настоль¬ ко же несвободен, как и раб; а раб, который льнет к властелину и навязывает ему себя в качестве слуги, настолько же властен, как и деспот. Эта непричастность к царству универсального, это падеИие в необходимость ведет к тому, что преступник никогда не бывает одинок, хотя в то же время он совер¬ шенно несоциален. Преступник всегда разговаривает с другими, даже когда кажется, что он только думает. Когда он бывает одинок, т. е. когда другой человек, который был с ним, уходит от него, то он себя чувствует слабым и беспомощным (эпилепсия); он пугается оди¬ 164 ночества, боится остаться наедине с собой, так как должен вспомнить тогда о себе самом; он бывает рад, когда уходит от себя, и все его старания направлены на то, чтобы улизнуть от себя - что само по себе невыполнимо.

Добавлено в 12:02:59

Поскольку страх и отвращение тождественны, то преступник питает всегда к самому себе не только страх, по и отвращение. Преступник при этом или оправдывает все, что он делает перед другими, или жалуется им (раб); или же он уличает их, жалуется на них, побеждает их (властолюбивый). Но он никогда не бывает одинок, по¬ тому что всегда функционально связан с вещами или с людьми; поэтому же он не живет общей жизнью, вдвоем с кем-нибудь или с многими, так как он не может проникнуться в чужую психику, не может и не хочет ее понять, а только зависит от нее. И потому он всегда лжет (ибо никогда не обманывает себя, а всегда других). В такие отношения зависимости ставит себя пре¬ ступник. Вся его внутренняя жизнь есть только одно лицемерие перед другими. Свое пренебрежительное от¬ ношение к высшей жизни и к свободе он не воспринимает непосредственно, как свою вину: он не знает истинного раскаяния, он груб, черств, ему совершенно недоступны ни отзывчивость, ни сострадание. Отказ от собственного «я» приводит его к ненависти ко всему, что еще свободно. Изгнав из себя самого и убив вечную жизнь и Христа, он хотел бы то же самое видеть и у других. Он ненавидит поэтому все представления о нравственности, невинности-, добре, святости, мудрости, совершенстве, душе, самоуг¬ лублении, раскаянии, жизни, даже самые названия ему ненавистны.

прими таблетки, придурок

Всякий преступный замысел вызывает его невольную симпатию; в поэтических произведениях его надежды и опасения на стороне мошенников, убийц, завоевателей; он приветствует, утверждает всякое извес¬ тие о смерти, гибели, вреде, болезни, всякие проявления чувственности (и как специальный случай всякий половой 165 акт; сводничество для него исходит из более высокого, общего начала; присущий душе преступника женский элемент не исчерпывает его, но всегда составляет неко¬ торую часть его «я»). С другой стороны, ему противна мысль о Христе и больше всего мысль о Боге и слово Бог. Точно так же и его стремление к познанию никогда не бывает чистым, окрыленным надеждой, порывом, на¬ правленным на исправление заблуждений и на внутрен¬ нее самосохранение; он хочет только господствовать над вещами и для этого познать их. Представление, что для него может быть что-нибудь недоступным, противоречит его духу абсолютного функционализма, который себя связывает со всем и все с собой; поэтому для него невыносимо представление о пределах, границах (даже в познании). Его преступление увеличивается: его взгля¬ ды никогда не исходят из целого, никогда не являются синтезами изнутри, а всегда извне; его психическая жизнь представляет собой нечто прерывистое, раздробленное. Тем не менее он хочет охватить весь мир, но он старает¬ ся не приблизиться к Богу, а заместить Бога познани¬ ем. У него нет непосредственной интуиции, потому что у него нет идеи целого, - он от нее отвернулся; но он хочет составить гений, которого у него нет, за¬ воевать духовно мир по частям (это тип завоевателя в науке). Там, где этот абсолютный функционализм еще не установлен, он ненавидит, как ненавидит он свое интел¬ лигибельное «я», т.

Добавлено в 12:24:04

е. отрицает, ненависть ведет к убий¬ ству, как любовь ведет к жизни. Поэтому преступник питает глубокую ненависть к мысли о бессмертии, - бессмертие есть частный случай свободы, именно свободы от времени. (Из трех кантовских идей две изначальны, именно Бог и свобода, третья - бессмертие уже заключена в них. ) Старания преступника направлены на то, чтобы ничего не оставить свободным; ни себя самого, ни 166 что-нибудь другое (преступление так же индивидуально, трансцендентально, как и право). Поэтому он становится осквернителем храмов, поэтому он готов на святотатст¬ во. Самой низшей, вульгарной формой тяготения к за¬ висимости (несвободе) является стремление физически осквернять вещи и таким образом связать себя с ними; высшие формы проявляются в уничтожении и разруше¬ нии, так как всякое существование еще до известной сте¬ пени свободно. Поэтому ибсеновский преступник Юлиан в последнем отчаянном порыве перед смертью воскли¬ цает: «Максим, я хотел бы разрушить весь мир!» - все существующее является опровержением преступника и его стремлений, опровержением преступника, который больше не существует. Совершенно абстрактно я дефи- нировал преступление, как тяготение к функционализму; я могу выразить это образно: оно есть потребность убивать Бо/а; это высшее, всеобщее отрицание. Отсюда легко вывести формы, которые принимает преступление. Ненависть превращается в убийство, отри¬ цание в уничтожение, как только мысль становится делом. Воровство и грабеж являются демонстрациями против прав свободного собственника; убийство, наконец, есть осуществленная ненависть к бессмертию; убийство есть последнее, что преступник может сделать, и это послед¬ нее средство проявить себя преступником; убивая чело¬ века, он тем самым в наибольшей степени убивает Бога.

Добавлено в 12:25:12

Но бывают убийства психологически и в других отно¬ шениях вполне тождественные с убийством человека: например, потребность уничтожить крупное, благородное, знаменитое художественное прошведение. Это такое же ужасное злодеяние, как и убийство, стремление опро¬ вергнуть существующее, оправдать небытие. Когда пре¬ ступник не знает никаких других средств, как помочь себе, то он прибегает к последнему, к убийству. Убийство есть акт самого слабого человека. 167 Суррогатом убийства является coitus, от убийцы до дон-жуапа один только шаг. Внутренняя жизнь послед¬ него так же пуста и ужасна, как и убийцы; опорой служит завоевание при помощи coitus’a. Для некоторых людей прелюбодеяние - единственное занятие, которым они за¬ полняют свое время (эти люди, может быть, существуют, как возможности внутри гения). Этим они заменяют Бога; они, тем не менее, живут, наслаждаются, хотя и унижают себя. Как убийца после убийства приходит к месту своего преступления, так как ему необходим факт (известное воспоминание о самом себе, которое могло бы ему сказать, что это был он, уже давно у него от¬ сутствует), так дон-жуан постоянно нуждается в женщи¬ нах, чтобы все вспоминать о самом себе; от дон-жуана к убийце, как сказано, только один шаг. Соблазнять для дон-жуана, как убивать для убийцы, есть единственное средство заполнить время (которое для них не имеет никакого значения, так как у них нет ни прошедшего, ни будущего).

Добавлено в 12:28:29

___________________________________

психология преступника в украинских блогерах, что светятся от счастья при любом поводе

обреченные которым не дают добить людей

нашли союзников в фемках безумных обливающих картины. в европу тянет к таким же как они но без добычи их не пустят

Добавлено в 12:29:38

книга

отто вейнингер - последние слова

похоже на околоцерковное словоблудие

трахнул бы еврейку?

почем бы нет

у еврейки чистая природа женщины

я трахал

Добавлено в 12:48:23

ну она наполовину русская была

руку ты свою трахал теон от силы

привет вонючка

ты же в бане должен сидеть

его выгнали воняет

10 минут губной работы

КАРОЧЕ КТО НЕ СТРЕМИТЬСЯ В ПОЛНОЙ СВОБОДЕ И НЕЗАВИСИМОСТИ - ТОТ ПРЕСТУПНИК!!!!!!111111111